Первой работой, в которой Альбер Камю серьезно размышляет над темой абсурда, является философское эссе "Миф о Сизифе", которое было воспринято интеллигенцией как призыв к сопротивлению во время немецкой оккупации. Впоследствии оно вошло в историю французской философии как "манифест атеистического экзистенциализма". Критики рассматривали эту работу как философский ключ, с помощью которого следует читать художественный произведения Камю.

В самом начале своего эссе Камю подчеркивает, что, пожалуй, основным философским вопросом является вопрос о смысле жизни. Это, в общем-то, и определяет основные проблемы, рассмотренные автором в его работе: абсурдность бытия, чувство абсурда и его влияние на отношение к жизни и вопрос самоубийства.

Подобно всем философам-экзистенциалистам, Камю полагает, что важнейшие истины относительно самого себя и мира человек открывает не путем научного познания или философских спекуляций, но посредством чувства. У Камю чувством, характеризующим бытие человека, оказывается чувство абсурдности - оно неожиданно рождается из скуки, перечеркивает значимость всех остальных переживаний. Индивид, выпадая из рутины повседневной жизни ("подъем, завтрак, четыре часа на фабрике или в конторе..." и т. д.), сталкивается с вопросом: "А стоит ли вообще жизнь того, чтобы быть прожитой?"

Сам по себе мир не абсурден, он просто неразумен, так как является внечеловеческой реальностью, не имеющей ничего общего с нашими желаниями и нашим разумом. Это не значит, что мир непознаваем, иррационален. Мир вполне познаваем, от одной научной теории мы переходим к другой, более совершенной. Но это всегда наша теория, гипотетическая конструкция человеческого ума. В мире нет окончательного, последнего смысла, мир не прозрачен для нашего разума, он не дает ответа на самые настоятельные наши вопросы. И на вопрос о цели существования, о смысле всего сущего наука не дает какого-либо ответа. Не дают его и философы - предлагаемые ими ответы являются не рациональными доказательствами, а актами веры.

Камю кратко описывает факторы, присущие чувству абсурдности. Абсурд проникает в сознание человека неожиданно, когда он в какой-то момент вдруг чувствует опустошенность, усталость от повседневного бытия. Вдруг он перестает понимать смысл и цель этой повседневности. Цепочка привычных поступков разрывается, и именно в этот момент, по мнению автора, сознание человека, застывшее до этого в машинальной жизни, начинает приходить в движение.

Еще один фактор абсурда - время. Человек, живущий будущим, вдруг осознает, что как раз время - его враг. Как говорит Камю, возникает своего рода бунт плоти, направленный против воздействия времени.

Смертность человека и неизбежность смерти придают чувству абсурда дополнительное содержание. Однако Камю полагает, что абсурд не нужно уничтожать самоубийством или "скачком" веры, его нужно максимально полно изжить. Возвращаясь к проблеме смысла бытия, Камю отмечает, что пережить и испытать все, что положено судьбой, значит всецело ее принять. Однако если человек осознал, что судьба абсурдна, он не сможет пережить ее испытаний, если не сделает все возможное для поддержания этого выявленного сознанием абсурда. "Жить означает поддерживать жизнь абсурда", -- говорит Камю.

Поэтому автор и делает очень важный вывод о том, что опыт абсурда и самоубийство - категории несовместимые. Человек, осознавший абсурдность бытия, находит смысл жизни как раз в постоянной схватке разума с превосходящей его действительностью.

Все рассуждения и зарисовки данного эссе резюмируются "мифом о Сизифе". Здесь автор сравнивает абсурдность человеческого бытия с трудом мифического Сизифа, обреченного вести постоянную борьбу против сил, с которыми не может справиться. Боги приговорили его вечно катить на гору огромный камень, который, достигнув вершины, снова падает вниз, но Сизиф всякий раз упрямо начинает сначала, понимая всю бессмысленность своего труда. В этом сознании бессмысленности своих действий и заключается его победа. Отвергая христианскую идею спасения и загробной жизни, которая придает смысл "сизифову труду" человека, Камю парадоксальным образом находит смысл в самой борьбе. Спасение, по его мнению, заключается в повседневной работе, смысл жизни - в деятельности. Поэтому свою работу он заканчивает мыслью о том, что для того, чтобы понять, что заставляет человека совершать бессмысленную работу, нужно представить спускающегося с горы Сизифа счастливым, потому что все гнетущие его обстоятельства он признает и осознает, и таким образом становится выше их.

Другим выдающимся произведением Альбера Камю, посвященным теме абсурда, является роман "Посторонний", а по замечанию Жан-Поля Сартра "Миф о Сизифе" представляет собой объяснение, теорию этого романа.

Сартр справедливо отмечает, что роман содержит в себе двусмысленность. Действительно, как понимать поведение Мерсо, который даже не знает, когда умерла его мать, ибо в последний год он ее не навещал, а на предложение посмотреть на покойницу отвечает отказом? Он не знал, сколько лет было его матери. После того как ее похоронили, Мерсо пришел к выводу, что "ничего не изменилось". Словом, он ведет себя совсем не так, как нормальные люди. Он убивает араба из-за нестерпимо горячего солнца. Когда Мерсо арестовали и посадили в тюрьму, то он не предпринимал ничего для того, чтобы освободиться или как-то облегчить свою участь. Накануне казни он почувствовал, что был счастливым и что может еще быть счастливым, и мечтает о том, чтобы в день казни собралось как можно больше зрителей, которые бы встретили его "криками ненависти".

Да, он совсем не похож на обычных героев обычных романов -- он именно "посторонний", как метко назвал его Камю. Этот "посторонний" не может быть похожим на героев традиционных романов, ибо он не от их мира -- у него свой мир, мир абсурда, а он -- абсурдный герой или абсурдный человек.

Мерсо возникает как самораскрытие духа абсурда. Камю превращает своего героя в процессе его конфронтации с обществом не только в идеолога абсурда, но и в мученика. В предисловии к американскому изданию романа, написанном в пятидесятые годы, Камю утверждал, что "герой книги приговорен к смерти, потому что он не играет в игру". Он отказывается лгать. Не просто говорить то, чего нет на самом деле, но и говорить больше, чем есть на самом деле, а в том, что касается человеческого сердца, - говорить больше, чем чувствовать... Вопреки всему, Мерсо не хочется упрощать жизнь. Он говорит то, что есть, он отказывается скрывать свои чувства, и вот уже общество чувствует себя под угрозой.

"Посторонний" представляет собой анализ отчужденности, бессмысленности человеческого существования. Однако, Камю, как и в "Мифе о Сизифе", не хочет привести читателя к мысли о том, что неизбежный трагизм жизни обуславливает торжество абсурда. Напротив, автор вновь подчеркивает, что возможность преодоления абсурдности проходит через ее осознание и борьбу, выступление против общества.

Итак, Камю в своих работах неоднократно говорит о том, с помощью сознания человек противостоит миру. И в результате работы сознания возникает чувство абсурда, которое позволяет человеку переоценить свою судьбу. Это можно считать одной из предпосылок другому понятию, рассмотренному Камю в своем творчестве, -- понятию бунта.

Тема человека имеет множество аспектов. Но она невозможна без рассмотрения самых глубоких, касающихся сокровенных сторон человеческой жизни проблем - смысла жизни, смерти, одиночества, страха, счастья и пр. В ХХ в. в таких философских направлениях как экзистенциализм, утверждалось, что только они заслуживают внимания.

Смысл человеческого существования - глубинно философская проблема."Для чего жить?" - в этом кроется вечная тайна бытия человека. Наука, отвечая на вопросы "что?" и "как?", может исследовать границу между жизнью и смертью, работать над задачей продления жизни, но смысл жизни остается для нее закрытым. Она не только не в силах разрешить подобной проблемы, но не может считать корректной даже ее постановку, поскольку вопрос этот касается ценностей, а найти их в эмпирическом мире невозможно.

Русский писатель Ф.М.Достоевский писал, что человек скорее истребит себя, чем примирится с бессмысленностью существования, "хоть бы даже кругом все были хлебы", т.е. он был бы сыт и обеспечен материально. Философ С.Франк подчеркивает, что в неудовлетворенности человека бессмысленностью эмпирически данной жизни, в его неспособности примириться с этим, заключено указание на принадлежность к более глубокому, полному и разумному бытию.

Очевидно, что жизнь отдельного человека как представителя рода тесно связана с жизнью всего человечества. Если у человечества как такового нет цели, которая является безусловной, и может выступать абсолютным благом, то ее нет и у индивида. Все частные цели и стремления личности - к богатству, власти или самосовершенствованию - обессмысливаются конечностью человеческой жизни. Как говорит толстовский Ерошка: "Все равно умрем и трава вырастет", так что толку в наших делах?

Известны различные философские теории, пытавшиеся обосновать целесообразность существования человечества. Французский философ-просветитель Кондорсэ видел этот смысл в совершенствовании человеческого разума, ради того, чтобы ум человека стал богоподобным. И.Кант считал, что человечество идет к созданию идеальной социальной организации (общества). По сути такова же была и теория К.Маркса о построении коммунистического общества, в котором "свободное развитие каждого будет условием свободного развития всех" и "общественные богатства польются полным потоком", а люди будут бескорыстно творчески трудиться для всеобщего блага.

Но - какой смысл для людей, лишенных счастья сегодня, в таком справедливом, идеальном обществе, зачем трудиться ради будущего блага неизвестных поколений? Такая цель, хотя бы и высокая сама по себе, не способна стать живой и близкой, личной целью современного человека. Ведь ему по сути уготована роль питательной среды (навоза), на котором взрастет грядущее блаженство. Как отмечает Н.А.Бердяев, подобное видение исторического процесса отрицает саму справедливость, оно далеко от нравственного.

Кроме того, в достижении человечеством более сытой, или благополучной, или справедливой жизни и нет какой-то высокой цели - ведь это все то же обеспечение себя, существование человечества ради себя самого. Стоит ли сие жертв и может ли быть признано высшим благом, абсолютной ценностью?

Понимание каждым смертности всего живого придает особую остроту проблеме смысла жизни. Вопрос о смысле жизни предполагает вопрос о смысле смерти. Что это - бессмысленный конец или переход в иное состояние, в иные миры, начало новой жизни (реинкарнация в восточных учениях)?

Проблема смысла жизни и смерти предполагает и размышления о сути бессмертия. Оно может пониматься как бессмертие в памяти поколений, в результатах творческого труда (посадил дерево, вырастил сына, построил дом). Но такое понимание бессмертия уже не означает продолжения своей жизни во всем богатстве и разнообразии индивидуального восприятия мира и связей с ним. Бессмертие можно понимать и как жизнь души после смерти, и как реальное воскресение всех и каждого в индивидуальном теле (Федоров). На Востоке эта проблема отчасти решается через идею последующих перерождений, хотя конечной благой целью их все-таки является уход в ничто, слияние с Абсолютом - духовным первоначалом. В любом случае ясно, что о смысле жизни можно говорить лишь в том случае, если жизнь является вечной, если благо, которому она посвящена, является общечеловеческим, в равной степени значимым для каждого индивида, способным согревать и наполнять светом его собственную жизнь. Религиозная концепция смысла жизни отвечает подобного рода требованиям. Религия говорит нам о вечной жизни души, предполагает существование Высшего Разума - Бога, определяющего своим бытием безусловный смысл человеческой жизни - и родовой, и индивидуальной. Однако этот смысл сокрыт от людей, неведомы пути Провидения. Человеку остается только верить и надеяться, любить Бога, но и это - не мало.

Конечно, философская (в том числе религиозно-философская) мысль никогда не остановится на утверждении, что смысл жизни нам недоступен. Признавая существование Бога как источника блага, вечной жизни, носителя любви, религиозный философ С.Франк писал, что любовь к Богу как смысл жизни воплощается в любви к ближнему (ведь Бог есть любовь), в духовном делании, способном стать целью для человечества и озарить своим светом жизнь каждого человека.

Вариантов понимания смысла жизни много. Каждый делает свой выбор самостоятельно. В заключении приведем три совершенно раз-личных определения, способных так или иначе натолкнуть на размышления.

Э.Фромм : "Смысл жизни в том, чтобы вновь переживать рождение, а не умирать, не начав жить".

Н.Бердяев : "Смысл жизни состоит в самом поиске смысла жизни".

Буддизм : "Смысл жизни в угасании в качестве субъекта желаний".

«Миф о Сизифе », опиравшегося на идеи Шестова , Бердяева , Гуссерля , Достоевского , Ницше и Кьеркегора .

Предпосылками для возникновения философии абсурда стала череда мировых войн начала столетия, страдания и гибель людей в которых, а также социальная неустроенность общества стали почвой для развития и распространения идей экзистенциализма как в первую очередь гуманистического движения. На волне повышенного интереса к работам вошедших в моду Сартра и Камю в первой половине XX века началась популяризация идей философии абсурда.

Кьеркегор

Теорию абсурда Кьеркегор выводит в нескольких своих работах, однако основной в этом смысле считается его труд «Страх и трепет». Здесь, выступая с позиции критика христианства , Кьеркегор приводит библейский сюжет жертвоприношения Авраамом Богу своего сына и, на этом примере поясняет абсурдность человеческого бытия, основываясь на его несвободе. Вера библейского патриарха представляется Кьеркегору парадоксом , «который способен превратить убийство в священное и богоугодное деяние, парадоксом, который вновь возвращает Исаака Аврааму, парадоксом, который не подвластен никакому мышлению…» :

Лев Шестов

Альбер Камю

Хотя понятие абсурд пропитывает все произведения Камю, «Миф о Сизифе » является его главной работой по этой теме. В «Мифе о Сизифе», Камю рассматривает абсурд как конфронтацию, противостояние, конфликт, или «развод» между двумя идеалами. А именно, он определяет человеческое существование как абсурд, как конфронтацию между человеческим желанием значимости, осмысленности, ясности и безмолвной, холодной Вселенной (или для теистов : Бога). Далее он говорит, что существуют особые человеческие переживания, которые пробуждают понятия абсурдности. Такое осознание или столкновение с абсурдом ставит человека перед выбором: самоубийство , прыжок веры, или принятие.

Для Камю, самоубийство - это «признание» того, что жизнь просто не стоит того, чтобы жить. Это выбор, который неявно объявляет, что жизнь это «слишком много». Самоубийство предлагает наиболее базовый «выход» из абсурдности, немедленное прекращение себя и своего места во вселенной. Столкновение с абсурдом может также вызвать нелогичный «прыжок веры», термин также используемый Кьеркегором, когда некто отрицает абсурдность и правду Вселенной, бессмысленность, и взамен обращается к комфорту догмы (обычно религиозной доктрине) как к пути примирения со своим абсурдным существованием. Камю рассматривает прыжок веры как интеллектуальную леность, убежище в обмане, отступление от правды и свободы человека. Наконец, человек может избрать принятие своего собственного абсурдного существования.

По Камю, человеческая свобода и возможность придать жизни смысл лежит в подтверждении и принятии абсурдности. Если абсурдный опыт - это настоящее осознание того, что Вселенная в своей основе свободна от абсолютов, тогда мы как личности по-настоящему свободны. «Жить, не уповая », как он это называет, это философское движение, которое начинается, чтобы определить абсолюты и универсалы субъективно, а не объективно. Свобода человека, таким образом, признается в естественной человеческой способности и возможности создать свой собственный смысл и предназначение, сделать свой выбор. Личность становится наиболее ценным элементом бытия , так как она представляет собой набор уникальных идеалов и может быть охарактеризована как целая вселенная сама по себе.

Смысл жизни

Согласно абсурдизму, люди на протяжении всей своей истории предпринимали попытки найти смысл жизни . Для одних, традиционно, этот поиск следовал одним из двух путей:

Человек либо приходил к заключению, что жизнь бессмысленна , и всё что мы имеем - это «здесь и сейчас»;

Либо к ощущению пустоты, к ощущению, что все заранее предопределено и предрешено некими высшими силами.

Часто этим ощущением являлась вера в Бога или, в общем смысле, приверженность к религии. Однако в последнем случае невозможно избежать вопроса о том, каково же предназначение самого Бога. Кьеркегор верил, что не существует познаваемого человеком предназначения Бога, что, в свою очередь, делает веру в Бога абсурдом.

Для некоторых окончательным ответом на вопрос о смысле жизни является самоубийство . Когда человек приходит к убеждению о том, что его существование лишено какого-либо смысла, то самоубийство для него становится средством быстрого достижения предельной стадии его судьбы. Альбер Камю в «Мифе о Сизифе» исповедует мысль о том, что самоубийство это не решение; так как если жизнь абсурдна, то ещё большим абсурдом будет противодействовать этому абсурду. Вместо этого следует постараться «вписаться» в эту абсурдную жизнь и примириться с тем фактом, что мы живём в мире без предназначения.

Для Камю красота , с которой люди сталкиваются в жизни, делает жизнь достойной того, чтобы продолжать жить. Люди могут сами создавать смысл своей собственной жизни, который может и не быть объективным смыслом жизни, но всё же давать что-то, за что можно бороться.

Однако он настаивал, что человек всегда должен поддерживать ироничную дистанцию между этим изобретённым смыслом и знанием об абсурде, чтобы этот выдуманный смысл не занял место абсурда. Камю выдвинул идею «принятия без смирения» и вопрос о том, может ли человек «жить не уповая», определяя «осознанный протест» против избегания абсурдности в мире. В мире, лишенном высшего смысла или судейской загробной жизни, человек становится абсолютно свободным. Именно через эту свободу человек может действовать либо как мистик (через обращение к некой сверхъестественной силе) либо как «герой абсурда» (через протест против такой надежды). C этого момента отказ от надежды «героем абсурда» становится его исключительной способностью жить в настоящем со страстью.

Критика

Логотерапия, часто называемая «третьей Венской школой психотерапии», может быть классифицирована как протест против абсурдизма. Логотерапия сохраняет многие экзистенциальные выводы, такие как, например, неотъемлемая ответственность человечества за смысл. Однако, приверженцы этой школы мысли возразили бы, что существует, фактически, предназначение в человеческой способности находить смысл в неопределённом мире. Это является отказом от веры Камю, что смыслы, придуманные человеком, никогда не должны заменять принятие абсурдности.

Философия абсурда

В течение своей жизни человек сталкивается со многими ситуациями, и каждая из них оставляет в его душе свой след. Но что бы ни узнал человек, ему всегда будет чего - то не хватать. Находясь в постоянном поиске, он будет томиться от неопределённости и задавать себе вопросы, на которые нет ответа: “ Кто есть я и что есть мир? Где начинается бытие и где заканчивается? Чего я ищу и когда я найду, да и найду ли вообще? “

В итоге однажды бумажные декорации мира начинают исчезать, и человек понимает, что ему пора умирать. И тогда из глубин его души всплывает еще один вопрос, последний: “ А чего ради я жил? “ И вслед за этим вопросом приходит осознание того, что жизнь, потраченная на поиски эфемерного ориентира, окончена и готова перейти в небытие. Человек чувствует необыкновенное противоречие между собой, своими помыслами и желаниями и миром, окружающим его.
В этой фразе сосредоточена основная идея “ абсурдной “ философии Альбера Камю . В своей обычной жизни человек либо познаёт, то есть принимает свои ощущения за исходный пункт, либо живёт иллюзиями, то есть привязывает свои ощущения к тому, что уже знает. Но если вдруг человек понимает, что всю жизнь обманывался, так как считал, что знает всё, и всё казалось ему знакомым и очевидным, то его разочарованию нет конца. Ничего знакомого в своей жизни он больше не находит. Всё куда - то исчезло, словно неожиданно во время действия в театре рухнули декорации, а актёр, не зная что делать, в недоумении бродит по сцене.

Что же делать? Актёр и сцена не сочетаются друг с другом, они из разных миров. Человек чувствует свою жизнь чем - то абсурдным, чем - то невозможным. И тогда актёр спрыгивает с подмосток!

Человек стреляется, вешается, выпрыгивает из окна... Можно поставить точку. Человек понял, что ему не стоит жить! Но Альбер Камю ставит здесь точку с запятой; он предлагает проследить путь человека с самого начала: а не упустили ли мы чего - нибудь?

“ Исподволь утверждалось, будто взгляд на жизнь как на бессмыслицу равен утверждению, что она не стоит того, чтобы её прожить," - говорит он и тут же спрашивает: “ А так ли это на самом деле? “

Логика абсурда.

Почему мы должны говорить об абсурде? Разве нет ничего важнее? Камю утверждает, что нет. Действительно, можно ли решать, как жить, не решив, стоит ли жить вообще? Ответить на этот вопрос - значит решить фундаментальную задачу философии.

Что нужно, чтобы решить её ? В работах других философов (среди которых Камю называет Льва Шестова , Карла Ясперса, Сёрена Кьеркегора , Эдмунда Гуссерля и др.) признание абсурда - это вывод из всех данностей, а у Камю - это исходная точка. Он протягивает цепь между абсурдом и смертью, и пытается выяснить, цела ли она, все ли звенья на месте?

Как рассуждает самоубийца? Что заставляет его, загнав в ствол патрон, нажать на курок? Иными словами, почему он убивает себя? Возможно, все его горести перевешивают желание жить, или безмерная скука заставляет его уйти из этого мира? И маленькая неприятность может загнать в такое расположение духа, что захочется свести счёты с жизнью. Однако какие бы причины не назывались, существует нечто иное. Желание жить в сто раз сильнее, чем желание умереть.

Существует логика, особая логика самоубийцы, которая и заставляет отказаться от жизни. Эта логика ведёт его до самой смерти. Основным принципом этой логики является абсурдность, всеобъемлющая и вечная. Абсурдная логика предполагает, что бытие абсурдно, тогда как любая другая логика - что бытие рационально и подчинено неким законам. Мыслить в соответствии с абсурдной логикой может далеко не каждый.

Итак, мы начинаем наше путешествие от абсурда к смерти, не упуская из вида ничего на своём пути и руководствуясь абсурдной логикой. Постойте! Но что же такое абсурд?!

Абсурд как таковой.

Действительно, а в чём же он выражается? Что это за чувство, которое заставляет человека расстаться с жизнью, которое побуждает его порвать нить своего существования и упасть в бездну небытия?

Абсурд, и само по себе понятие абсурда, подразумевает нечто невозможное, нечто противоречивое. Альбер Камю пишет:
Абсурд есть по своей сути потеря всех иллюзий. Но изнанка бытия, его истинная сущность такая иррациональная, такая неразумная и не находящая себе нормального объяснения, что кажется неправильной и невозможной. Итак, первое условие абсурда - Беспорядок ! Страшный и тотальный, охвативший всю Вселенную и не оставивший камня на камне от прежних сладостных иллюзий. Человек мечется из стороны в сторону, не находя ничего знакомого.

Неудивительно, что его охватывает нестерпимое желание погрузиться в покой и порядок, обрести вновь свой знакомый и укладывающийся в рамки здравого смысла мир. Это и есть второе условие абсурда - Ностальгия , страстная и непрекращающаяся.

Вслед за Ностальгией приходит сознание того, что мир столь дорогой его сердцу логики остался далеко позади, и что судьба неотвратимо настигает и преграждает путь назад. Человек понимает, что ничего не может сделать. Жизнь его становится томительной и тягучей, он духовно загнивает и умирает. Вот третье условие абсурда - Рок . Ощущение безжалостности судьбы тяготит человека и заставляет его страдать. И тогда, узнавший беспорядок и ностальгию, постигший всю глубину рока и неотвратимость судьбы, человек отказывается от абсурда. Вся его жизнь была страстной и горячей битвой, и вдруг он понимает, что проиграл её.

Но человек не соглашается с этим. Он протестует вопреки всякому здравому смыслу, он бунтует и отказывается жить по правилам абсурда. Четвёртое условие абсурда - Бунт . Абсурд перестаёт быть бессмысленным, если с ним соглашаться. И только если (при полном осознании царящего Беспорядка и болезненной Ностальгии, понимании неотвратимости Рока) человек всё же не соглашается со всеми этими объективно признанными им самим же состояниями, он может почувствовать абсурд, почувствовать его холодный огонь, который испепеляет на своём пути всё.
Само по себе чувство абсурда является далеко не положительным. Человек, ощущающий абсурд, ощущает одновременно и глубочайший внутренний дискомфорт, который и ведёт к самоубийству. Но рассуждения ещё не окончены и рано делать какие-либо выводы.

В части, касающейся понятия абсурда, всё гораздо проще. Что происходит, когда человек, признав существование незнакомого ему мира, тотчас же отказался от него? Сталкиваются два непримиримых врага - Разум и Неизвестное, Абсурд . Эти два понятия не могут ужиться под одной крышей, и между ними проходит трещина, которая вскоре разрастается в целую пропасть. Значит абсурд - это раскол, несоответствие между миром и человеком.

Несомненно то, что через понятие абсурда Альбер Камю пытается выразить несовершенство нашего мира. Абсурд во всех его формах - это нечто, не подлежащее классификации. И мир, зачастую неправильный и жестокий, встаёт перед нами во всей своей уродливой наготе. Что делают люди, видя всеобъемлющий хаос? Они либо “ закрывают глаза и затыкают уши “ и погружаются обратно в свои иллюзии (что означает, что они не достигли состояния абсурда), либо теряют голову и протестуют, впадая в запои, ссорясь с соседями, совершая убийства и террористические акты, привыкая к наркотикам или однажды убивая себя.

После такого неутешительного обобщения можно подумать, что Альбер Камю исключительно пессимистичен. К счастью, это не так! Если вдуматься, то нетрудно понять, что все эти формально протестующие люди отошли от абсурдной логики, которую мы взяли за предпосылку наших размышлений. Одного они не поняли: с абсурдом нельзя соглашаться, человек должен бунтовать . Отступление от этого пункта смертеподобно. Согласившись с абсурдом, человек начинает руководствоваться обыкновенной человеческой логикой, отвергая таким образом либо признание беспорядка, либо свою собственную природу.

Иными словами, если человек не бунтует, он либо не понимает, что существует беспорядок, либо отказывается признать, что испытывает ностальгию по порядку, что противоречит самой природе человека. Результат один: человек не достигает состояния абсурда и впадает в состояние горя и фрустрации, в невыносимое состояние меланхолии. Но ведь протест этих людей - не бунт абсурдного человека, а жалкое потакание собственным слабостям.

Правомерен вопрос: а как бы вёл себя человек, если бы не отступил от абсурдной логики и следовал бы ей до самого конца?

Как писал Камю, мир, поддающийся объяснению, хотя бы самому плохому - этот мир нам знаком. Но как только мы теряем как иллюзии, так и возможность познания - мы погружаемся в то, что можно обозначить термином абсурд.

Абсурда как такового нет ни в мире, ни в человеке. Он возникает при их столкновении - ибо эти два феномена друг с другом по меньшей мере не согласуются. Человек, чувствующий и желающий, и мир, холодный, апатичный, развивающийся по своим законам. Что может быть общего у них?

Человек вынужден купаться в море скверны, захлёбываясь в несоответствиях и шизофрении. Он не может различить, что истинно, а что ложно, поскольку критерии оценки безвозвратно утеряны. Ничего знакомого не остаётся на этой земле - ни малейшего кусочка родной землю, ни мельчайшей молекулы знакомого воздуха, ни одной знакомой звезды над головой.

Что делать, когда вдруг вся несправедливость мира наваливается на тебя тысячетонным грузом? Молиться? Уповать на господа? Есть и другой выход. Можно не смириться. Можно продолжать бороться, достоверно зная, что борьба будет проиграна. Так поступает Сизиф. Он бунтует против богов. Он смеётся над ними. Он знает, что они хотят, чтобы он страдал, и поэтому назло им, богам, назло живым, назло всему миру, стремится закатить камень на гору. И едва он скатывается, Сизиф радуется, что у него ещё есть возможность позлить своих истязателей. Своим бунтом Сизиф оправдывает несправедливость этого мира. Он не соглашается с ней, он выше неё.

Издеваясь над богами, Сизиф заметил, что они не в силах с ним что-либо сделать: ведь что можно сделать с человеком, который даже в ответ на самую страшную кару смеётся и радуется назло всему миру? Сизиф понял, что вырвался из темницы, уготованной ему миром - теперь он обрёл свободу в высшем её проявлении: в границах, начинающихся с рождением и заканчивающихся со смертью, он может делать всё, что пожелает!

Что может быть прекраснее?

Французский экзистенциалист Марсель утверждал, что в наше время обнажилась сердцевина человеческого бытия. Всякая попытка забыть об этом вряд ли приемлема для человека, который стремится к ясности ума. Экзистенциальные проблемы Марсель рассматривает на примере "человека из барака", т.е. полного изгоя общества. Такому человеку далеко не бессмысленно поставить вопросы: "Кто же я? Зачем живу?"

Г. Марсель рассуждает так: хотя все то, чего лишился "человек из барака" (социальное поведение, родина, средства существования), у меня есть, я не могу задаться теми же вопросами, обратив их к себе. Но почему? Свои рассуждения Марсель строит по логическому принципу "от противного". Допустим, я, по соображениям благоразумия, замыкаюсь в привилегированной части людей, которых подобные вопросы не касаются и не беспокоят. Ведь располагая свободой, человек склонен думать, что так оно и должно быть. Но стоит мне в своем воображении поставить себя на место "человека из барака", как я начинаю его глазами, его мерками оценивать свою попытку жить среди привилегированных, которых не тревожат вопросы о том, кто они и зачем живут. Оторвавшись от своих условий существования, я мгновенно осознаю: уже не знаю, кто я... Ставить себя в положение изгоя, человека, который ничем не обладает, значит глубже понимать собственное существование.

Абсурдность человеческого существования

Моральная проблематика была основной для Камю, однако он так и не создал законченной системы этики. Тем не менее в письмах Камю имеется целый ряд сведений относительно его этических воззрений.

Нравственные размышления Камю неразрывно связаны с теоретическими основами его философской антропологии. Высшим пунктом этой философии, родословная которой восходит к Гегелю, является конституирование сознания в оппозиции к миру. Результатом такого акта выступает убеждение в принципиальной гетерономии мира и Я. Принципиальное несходство мира и Я обнаруживается не только в сфере сознания, но и, что еще более трагично, в сфере самосознания. Констатация принципиального различия и убеждение в его неустранимости порождает абсурд. "Абсурд есть противоречие в самом себе" .

Абсурд состоит в том, что такое мировосприятие не содержит оценки. Однако согласно Камю в основании абсурда все же лежит некоторый оценочный акт, а именно признание того, что понимаемость, осознанность желаема. Сознание дается человеку наряду с другими, равными по уровню бытия сознаниями, причем никто не имеет в мире уникального места – оно уравнено с существованием вещей. В связи с этим Камю утверждает, что другого человека можно узнать практически, овладеть им, однако это не будет означать, что путем овладения другой действительно понятен или, как Камю это называет, "прозрачен". Полем абсурда является вся действительность.

Если человек уясняет различие своих притязаний и способностей, то сознание абсурда охватывает его целиком. С этим можно согласиться, поскольку часть стремлений человека реализуется в мире без препятствий, а остальные нс реализуются вообще, и на точке их столкновения с миром возникает абсурд, вследствие чего такую личность можно назвать абсурдной и неабсурдной одновременно. Однако такое воззрение чуждо Камю: для него достоинство человека именно в абсурде. "Слои" личности не равнозначны – ядром сознания является та часть, которая признает абсурд и отныне должна поступать в соответствии с его законами, а остальное в человеке лишь акциденции.

С точки зрения Камю, абсурд рождается из конфронтации сознания и мира, и чтобы не допустить исчезновения абсурда, экзистенциалист допускает самоубийство и тотальную деструкцию мира. Этим путем конфронтация сохраняется. Если признать правомерность этой конструкции, то личность в мире получает лишь одну возможность – бунта, который есть непременное следствие абсурда. Но бунт человека, по Камю, есть не стремление стать господином, а поиски равенства. "Я бунтую, следовательно, мы существуем" , – таково основное положение этой философии.

Оно влечет за собой отрицание всяких прав и правд, в особенности прав моральных. Бунт рождает особую этику, основанную на абсурдном опыте, отвергающую этику героизма и гедонизма.

Для этики Камю характерны недоработанность основных понятий, некритичность определений, вольный подход к объекту рассуждения. Не определено даже такое понятие, как автономия личности. Часто и охотно помимо личности Камю говорит о человеческой природе, что позволяет ему некоторым образом связывать личность с человечеством, обходя историю. Ценность исторических событий им не воспринимается как подлинная. Отсюда проистекает и особая роль, отводимая бунту, который, следовательно, есть постоянное напряжение, постоянный поиск посредника между добром и злом, справедливостью и свободой. Процесс этот не имеет конца – бунт рождает новую абсурдную ситуацию и новые изменения. В таких условиях человек, единственно может дожить до уменьшения страдания. Впрочем, когда Камю касается вопросов социальной справедливости, бунт поневоле перестает быть таковым. Ведь требуя социальной справедливости, следует соглашаться на ограничение, принятие других ценностей, например, свободы. Чтобы бунт оставался самим собой, должно требовать справедливости, свободы личности, социальной интеграции и многих других ценностей одновременно.

Человеческое бытие, таким образом, есть вопрошание, обращенное человеком к самому себе. Однако повседневная реальность постоянно берет человека в плен, и он покорно принимает условия своего существования, как бы нелепы они ни были. А. Камю утверждал, что бессмысленность и безнадежность человеческого существования не могут быть доказаны. Если человек принимает обстоятельства жизни, значит, они его устраивают.

Таким образом, нужны какие-то радикальные средства, которые могут вырвать человека из ситуации абсурда. Человек должен сохранить свое достоинство. Но как? "Есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема, – писал Камю, – проблема самоубийства. Решить, стоит ли или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, – значит ответить на фундаментальный вопрос философии" .

Однако помимо самоубийства есть еще один способ преодоления абсурда. Это – бунт, восстание человека против своего удела и против всего мироздания. Чем хорош этот путь? Он оспаривает конечные цели человека во Вселенной. Только в бунте человек обретает смысл бытия. Раб протестует против участи, которая уготована ему рабским положением. Ни в коем случае, как считает Камю, нельзя принимать за благо неподлинное существование.

Понятие "бунт" тесно связано для Камю с опытом абсурда. В "Мифе о Сизифе" философ дал описание абсурдного мышления, широко распространенного и ставшего болезнью духа. Однако понятие "абсурд" у Камю не поддается однозначному и точному определению. Речь идет о феноменологическом понятии, которое, скорее, сигнализирует об основном опыте действительности, чем фиксирует ее.

А. Камю описывал явление абсурда следующим образом: мы замечаем в себе тягу к единству, к ясности, к познанию мира в целом; нас мучает вопрос: существует ли смысл, придающий жизни ценность?; мы противостоим молчащему миру; мы одиноки со своими вопросами. Тщетно задаваемые вопросы приводят к неожиданному скачку к религиозным убеждениям, или, напротив, к сомнению, к нигилизму. Так мы начинаем чувствовать себя покинутыми в пустыне, но одновременно жаждем счастья и полноты жизни. Эту ситуацию разорванного, расколотого бытия Камю называл "абсурдом" и требовал (в особенности выразительно это звучит в эпилоге "Мифа о Сизифе"), чтобы человеческая честь стремилась противостоять этой ситуации, а не бежать от нее. Впрочем, Камю говорит в "Мифе о Сизифе" также и о бунте, который связан с явлением абсурда.

В абсурде нет самоуспокоения, напротив, он несет возбуждение, возмущение тем разладом между человеком и миром, природой и обществом, человеком и человеком, который делает абсурд хронической осознанной болью. Бунт одновременно и есть момент абсурда, поскольку он выражает и недовольство, и протест против абсурда. Хотя абсурду не дано понятие завтрашнего дня, не знает он и надежды, но человек обретает в нем средство борьбы против существования, обретает собственное достоинство и свободу. Страдание, нужда, несправедливость, тирания, зло всякого рода (прежде всего смерть и убийство) ставят нас перед абсурдом. Можно сомневаться во всем, но только не в этом явлении и не в протесте и мятеже, которые оно в нас вызывает.

Итак, бунт для Камю – сознательное выступление против природных и исторических условий нашего существования. Без такого рода бунта человеческая жизнь пребывает в атмосфере затхлости, неподвижности, наивности, в состоянии сна или незрелости. Только бунт пробуждает сознание. Осознанный бунт выражается, по Камю, в двух ограничивающих друг друга формах: метафизической и исторической. В некотором смысле, как считал Камю, история метафизического бунта идентична истории религии, поскольку это – восстание против условий нашего существования. Исторический бунт возникает там, где требование свободы и справедливости ведет к конкретным политическим акциям, т.е. к революции.

Более конкретное определение этого вида бунта приводит, по Камю, к "диалектике бунта", т.е. к амбивалентности этого явления, изменяющего своим первоначальным идеалам и становящегося революцией.

При ближайшем рассмотрении тексты Камю обнаруживают неясность понятия "исторический бунт", показывают трагические стороны его политической философии.

Как видим, в философии существования множество разных, необычных сюжетов. Что же в ней ценного? Прежде всего то, что она утверждает достоинство и значимость всякой человеческой личности, ее непререкаемую ценность, ее подлинное величие и неоспоримые права па духовную свободу и достойные условия жизни. Экзистенциалисты определяют человека через его деяния. Может показаться, что их философия печальна, пессимистична, но такое впечатление ошибочно. Ведь само понятие "человеческое бытие" предполагает повышение человека, его готовность превзойти самого себя. Следовательно, экзистенциализм вооружает человека одухотворяющей целью.

Экзистенциализм приковывает внимание к внутреннему миру человека, к сто тончайшим переживаниям. Философы этого направления показывают, что каждый человек может соучаствовать в общем процессе творчества. Экзистенциализм ставит задачи перед каждым индивидом, побуждая его к ответственности и свободе.

Таким образом, бытие человека есть способ выявления его самого, его внутреннего мира, сто трепетности, схваченной в пограничных ситуациях. Экзистенция есть выражения уникальности бытия. Вот почему философы-экзистенциалисты рассматривают вопросы человеческой свободы и ответственности, смысла жизни, вины и страха, обсуждают в разных аспектах темы любви и смерти, искажения человеческого общения.

Само понятие "бытие" многозначно. Бытие – это не вещь и не предмет. Среди вещей мы никогда не найдем самого бытия. Бытие выступает как некое присутствие вещи, как теперь сущее. Бытие всегда "бытийствует" в сущем. Но оно неизмеримо богаче, потому что является обозначением не только всего того, что есть, но и всего того, что может быть. Огромную роль в философии играет понятие человеческого бытия, отражающего некий идеал человеческого существования.

• Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство. М., 1990. С. 124.
• Там же. С. 138.
• Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство. С. 24.